СТЕБЕЛЕК К СТЕБЕЛЬКУ

Дочь Валентины Николаевны Коноваловой со слов мамы рассказывает о жизни детей войны. Большая семья родом из деревни Бугрино Вологодского района. Первенца назвали Виктором, а дочку Валей. Потом один за другим пошли еще пять сыновей. По стечению обстоятельств девочка окончила всего четыре класса, но ту пору вспоминала с теплотой.

«Начальная школа была в селе Воскресенском. В одной комнате учились два класса. Учительница одним задание самостоятельное даст, а у других спрашивает домашнее задание. Интересно в школе было. Учительницу слушались, головой боялись повернуть, чтоб не прослушать учения. Только я четыре класса образование и получила. Из пятого ушла: надо было с братьями водиться да хозяйство править. Мать с отцом на работе в колхозе. Баушка Евлампия старая стала и слезала с печки только исти да зыбку качать с робенком. В 1939 году брат Христофор народился, и водиться уж баушке не под силу стало».

ТЯЖЕЛЫЕ УТРАТЫ

В начале Великой Отечественной девчонке было всего 13 лет. А через год призвали папу. Сыграло злую шутку то, что тогда Николаю Васильевичу Копнинову было немногим меньше 45 лет, а призывали на службу мужчин не старше 45. Красноармеец прошел военную подготовку, но погиб под Воронежем в первом же бою.

«До коллективизации отец был портным, потом работал в колхозе. Хороший отец, грамотной, уроки у всех проверял, строгий, но уж больно справедливый. Если кто из его робят мать обидит, мог и напороть. Если жена забудет для матери пирожок маслом помазать, то пожурит хорошо. Однажды брат Занька у спящей баушки ключ отвязал от веревки, что на поясе под юбкой висел. Открыл ящик в горке и взял куски сахару, а ключик обратно повесил. Ох и разборки были! Но когда Занька признался, отец хохотал да приговаривал: «Мать, как это ты не проснулась, когда Занька ключ искал у тебя под юбкой». И Заньку не напорол. Баушку Евлампию и мать мою подкосила погибель отца».

На этом несчастья семьи не закончились. В конце 1943 года на войну призвали Виктора — его отправили в Маньчжурию на границу с Китаем. Эта новость еще больше, чем смерть мужа, огорчила мать Александру Васильевну. В первый послевоенный год она скончалась, так и не дождавшись возвращения старшенького. Следом ушла и бабушка Евлампия. Дети как могли сколотили гробики и сами отвезли родных на кладбище.

«Мне 18 лет, Коле 15 лет, Зане 13, Лёне 10, Христе 6, Лёше 4 года. Как прокормить двум работающим шестерых? Пенсию 12 рублей за погибшего отца давали, только пока война шла. Как Победу сыграли, больше и денег не давали. Младшего брата Лёшу помог определить в детский дом в Уткино брат отца Алексей. Ох и ревили все, когда Лёшку-то повезли, уж больно жалко было, что он из родного дома уезжает… свидимся ли еще?»

Валя работала в колхозе с 15 лет, Коля тоже рано познал тяготы труда. Но и младшие без дела не сидели. Маленький Лёня дома печь топил, похлебку готовил, гряды полол и поливал. Заня и Христя пасли коз.

«Деньгами в ту пору за работу не рассчитывались, работали за трудодни. За каждый давали 300 граммов зерна. И далеко не каждый день мы на двоих работающих получали 600 граммов зерна, чтоб смолоть зерно в муку и испечь чолпан хлеба — круглый каравай. Летом, чтобы наварить похлебку, собирали растение дидельё, варили его в печи, бутили мутовкой и ели. Весной собирали картошку мороженую на полях и пекли полипашки».

Несмотря на голод и лишения, Валя и братья жили дружно, никогда не ругались и не дрались, даже голос не повышали. Обязанности тоже распределяли мирно. Оставшуюся от родителей одежду перешивали под себя, а вещи получше и золото меняли на картошку. Иногда помощь приходила, откуда не ожидали.

«В годы войны и до 1947 года в нашей деревне Бугрино располагался госпиталь для бойцов и офицеров Красной армии и в нем было подсобное хозяйство. Огород госпиталя находился рядом с нашим. Солдаты жалели нас и ночью подкидывали к нам в огород турнепс, хотя за это могли и трибунал получить. У нас такая культура не росла. Ох и вкусны были эти турнепсины, хоть сырые, хоть пареные в печи. А однажды мы проследили, когда красноармеец охранявший за угол зайдет, да и надергали турнепса, утащили за огород. Поймали воров и посадили в погреб. Младших вскоре отпустили, а я как старшая сидела в наказание до утра в погребе».

ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ

В 1951 году случилось важное: вернулся Виктор с войны. Пришел с орденом и медалью за победу над японцем. Стали жить вместе в отчем доме. А спустя пять лет старшие создали свои семьи.

«Витя остался в родном доме, а я вышла замуж в деревню Фальшино — пешком из Бугрина через кладбище километра четыре. Муж Володя красивой был, его красоте даже девки завидовали. Деревня Фальшино на холме высоком круглом стояла, а пониже холма поля с зерновыми да льном, ближе к лесу трава на сено коровам да лошадям, а потом лес кругом со всех сторон и просеки. Фермы с коровами да телятами, да лошади на подмоге в работе, а теперь только березы старые стоят».

Позже Валюша с Володей построили свою избу, обзавелись хозяйством: корова, овцы, куры. Огород разбили под овощи. У пары родились трое сыновей и дочь. В 1972 году переехали ближе к цивилизации в деревню Кольцеево, а потом и дом туда свой перевезли. Работали всю жизнь в колхозе: Валентина дояркой, телятницей, нянечкой в детском саду, разнорабочей в столовой — вообще на все руки мастер. А Володя трудился трактористом, на ферме слесарем по молочному оборудованию, банщиком в совхозной бане.

ОГЛЯДЫВАЯСЬ В ПРОШЛОЕ

«Всю мою жись братья ко мне ездили, то одни, а то с женами да робятами. Места всем хватало. Помогали с сеном и урожаем, а зимой на рыбалку. А однажды брат Заня пришел с букетом ромашек, а стебельки короткие, подрезаны ровненько и ниточкой белой из катушки плотно перемотаны, чтоб не развалились. Я их еле в горлышко литровой банки вставила. Чего, говорю, ты так много набрал? А он отвечает: «Я нитки из дома взял. Вышел из автобуса в Борисово и пошел вдоль дороги до Кольцеева. Рвал я, Валя, эти ромашки, стебелек к стебельку пристраивал и всё вспоминал, как ты нас растила».

Валентина Николаевна ушла из жизни в феврале этого года в возрасте 96 лет. Тяжелые испытания выпали на русскую женщину, любившую печь в русской печи пироги да варить холодец. В годы юности — война, потеря родителей и голод. Потом годы счастья — дети, внуки и правнуки.

*Фото с сайта foto.imghub.ru