Самый молодой чернобылец
«Когда меня забрали в зону ликвидации, я обрадовался», – вспоминает житель Можайского Юрий Захаров
Средняя школа, служба в армии, работа на птицефабрике – такой нехитрый опыт накопил к 24 годам Юрий Захаров. В одночасье его жизнь изменилась.
«В тот день ремонтировали птичник, вдруг коллега передала: «Юра, тебя зовут на проходную. Там военные, иди туда». Прихожу, смотрю, двое военных на уазике. Сказали взять паспорт, военный билет и ехать с ними. Привезли в военкомат, забрали документы и отправили обедать. Велели явиться в полвторого. Прихожу, вызвали в кабинет: вот твой майор, вы с ним уезжаете в Чернобыль», – делится Юрий Николаевич.
Это случилось в начале июля 1986 года. К тому времени уже вся мировая общественность обсуждала то, что случилось на атомной электростанции. Жители Вологодского района узнавали о событиях по телевизору, но страшная катастрофа казалась такой далекой. Приблизился к ней Юрий Захаров, отслуживший в химвойсках. Он даже не думал, что чернобыльская авария его коснется, но известие воспринял позитивно.
По порядку
«Когда забрали, я обрадовался, потому что для меня армия очень дорога. Мы поехали в Ленинград, там нам выдали солдатскую форму. Собралось человек 50, рассадили по машинам и повезли в зону Чернобыля. В лагере сначала ничего не было, сами сделали спальню. База находилась в 150 километрах от места взрыва. Каждое утро решали, кто в какое время пойдет работать – в первую, вторую или третью смену. На каждую смену везли человек 30 – сколько в машину входит. На обратном пути проверяли автомобили по уровню радиации. Помнится, обратно поехали, остановили нас военные, проверили машину. А на ней оказалась такая доза облучения, что у нас ее забрали, пересадили на другую».
В составе химической разведки вологжанин отработал почти месяц. Приходилось убирать зараженный грунт, щебень и гравий лопатами в местах, недоступных для техники.
«Приезжали на станцию и решали, сколько времени находиться на объекте. Военные измеряли уровень радиации, определяли, сколько нам работать, – кому четыре, кому пять или семь. Так нужно, чтобы человеку не навредить. Допустим, пруд с водой осушили, меня на дно отправляли, я определял уровень радиации и докладывал, потом называли количество времени. Следили строго, полный порядок был, всё четко, всё по времени, без опозданий, дисциплина идеальная! Нас хорошо кормили, концерты устраивали – для нас старались! После работы мы ходили в баню. Одежду снимали в одном помещении, мылись, заходили в другое помещение, а там нас ждала чистая одежда. Во время работы поверх надевали специальные прорезиненные костюмы. Но их тоже обрабатывали, давали новые».
Воинский долг
По словам Юрия Захарова, у него не было ощущения ужаса, только чувство выполненного долга. Молодой человек с уважением относился к военным, считая, что они делают всё правильно. И сам старался выполнять приказы, не подводить. Физически трудности он тоже не испытывал – с самой юности занимался спортом, крепкий организм не подводил.
«Я из группы самым младшим был – 24 года. Потом сказали, что больше таких молодых брать не будут. 1 августа полковник вручил мне грамоту: «Награждается за четкое и добросовестное исполнение приказов командования и активную совместную шефскую работу при исполнении воинского долга по ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС». Мне сказали, что больше я на станцию не поеду, и отправили домой. Другие тоже находились там около месяца. После меня еще вологодских забирали».
Четкая позиция
С чернобыльской службы Юрий Николаевич вернулся в родное Можайское, снова устроился слесарем на птицефабрику. В общей сложности проработал 25 лет и ушел на пенсию. Семейную жизнь он считает удачной – с женой вместе больше 30 лет, заботливые дети. Любит работать «на земле»: вместе с супругой трудятся на огороде. Юрий Захаров старается следить за здоровьем: периодически проходит обследования, лежит в больницах для поддерживающей терапии.
«Помогает специалист по радиационной медицине Капитолина Таланова из областной больницы, заведующий отделением в госпитале ветеранов войн Михаил Самойлов. И по любым вопросам можно обратиться к Анатолию Пахолкову – председателю Общества инвалидов Вологодского района. У меня сейчас суставы шалят. Боли нет, а начну поднимать руки – больно. Это уже в пожилом возрасте появилось. Глаза тоже подводят. Самое первое последствие Чернобыля – после службы вернулся, вставал после сна – волосы на подушке. Не полностью выпадали, а клочками. Стал коротко стричься, а усы сохранились. Зато мыть не надо – побрился, да и всё», – смеется Юрий Николаевич.
Впечатлениями он делиться не привык, говорит, что не любит хвастаться. Но свою позицию озвучивает ясно: «Если бы не проблемы со зрением, я бы хоть сейчас пошел воевать за Россию. И сыну говорю, чтобы всегда относился к армии отлично».
Такую важную дату – 26 апреля – не пропускает. Встречается с другими ликвидаторами катастрофы на Чернобыльской АЭС у памятника на улице Первомайской. Всего в ликвидации участвовали более 1300 жителей области, из них 25 – из Вологодского района. Сейчас в живых осталось меньше половины...
