ВДОЛЬ ПО ЛАДОГЕ - ДОРОГЕ ЖИЗНИ

2020 год - особенный, юбилейный. Вся страна отмечает великую дату - 75 лет Великой Победы над фашизмом. К сожалению, с каждым годом всё меньше и меньше остается участников тех событий, кто мог бы поделиться воспоминаниями. Недавно журналисты газеты «Маяк» побывали в гостях у блокадницы Ленинграда, жительницы поселка Семёнково Евгении Алексеевны Ильиной.

Назад, в прошлое½

Сейчас Евгении Алексеевне 86 лет. И крепкое здоровье - это главное, что она желает для себя в этой жизни.

Встретив меня на пороге квартиры, Евгения Алексеевна сразу повела на кухню:

- Давайте чай пить, - гостеприимно предложила хозяйка, поставив на стол вазу со сладостями.

А сама тем временем начала рассказ.

- Я родилась в Ленинграде. Мама - Ядвига Петровна, папа - Алексей Васильевич. Мама работала бухгалтером в ЖКХ, а папа - на заводе. С работы домой он приносил дрова и капусту. По карточкам в Ленинграде выдавали хлеб. Но однажды, когда брат стоял в очереди в магазине, у него украли карточки, и наша семья осталась без хлеба. Мама погибла практически сразу, как началась война. Трамвай, в котором она возвращалась домой, попал под бомбежку. Об этом нам потом рассказали знакомые, а мы даже ее тела не видели. Конечно, с братом спрашивали у отца: «Папа, а где мама?» А он отвечал: «Мама уехала, но скоро приедет». Горькую правду о смерти мамы я узнала уже взрослой от брата, - вспоминает Евгения Алексеевна.

Детский дом

Спустя какое­то время после смерти жены Алексея Васильевича призвали на фронт. И тогда он принял решение отдать маленькую Женю и ее брата Николая в детский дом.

- Этот момент я очень хорошо помню. Папа привел нас в детский дом 23 декабря 1941 года: «Вы здесь побудете, а я потом за вами приду». С братом мы были в разных группах, - говорит Евгения Алексеевна.

Во время войны в детдоме было очень трудно. Маленьким детям практически не доставалось еды. За обеденным столом усаживали человек по 30, маленькая Женя была по счету восьмой.

- Вот когда до меня очередь дойдет, то мне совсем маленький кусочек хлеба достается. А бывает, и вовсе без хлеба останемся из-за проказ старших ребят. Они поднос с хлебом у работников просто из рук выбивали, и все кусочки падали на пол. Кто половчее, тот и собирал, а мы маленькие, нас затоптать только могли. Я на тот момент весила всего лишь 13 килограммов, еле ходила, больше лежала, - вспоминает Евгения Алексеевна.

Старшие ребята использовали каждую возможность для того, чтобы добыть себе пропитание. Так, у Жени они отобрали всю одежду, оставив ее практически в галошах от валенок и чулках, а вместо теплой шубы, в которой она пришла, дали фуфайку. Всё это они обменяли на еду.

- У вас там была дедовщина? - спросила я Евгению Алексеевну.

- Это была война. И я их совсем не осуждаю. Голод заставлял быть такими жестокими.

Огонь памяти

А однажды в помещении, где спали дети, прорвало трубу парового отопления. Кроватей не было, дети спали на полу, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, а когда проснулись, увидели, что пол покрылся коркой льда.

- У меня сильно болели ноги, я не могла даже встать, - вспоминает Евгения Алексеевна. - Воспитатели меня вместе с другими детьми, которые тоже не могли ходить, отнесли в карцер. А когда в детский дом попала бомба, нас, малышню, спасали в последнюю очередь: детей было много, а старшие ребята разбежались, забыв, что нужно помочь воспитателям спасать остальных.

Детей из пожара переносили в подсобные помещения.

- Нас так и складывали, вповалку, - говорит Евгения Алексеевна.

К сожалению, тогда многие из ребят не выжили. Воспита­тели снимали с них одежду и давали тем, кто остался в живых½

- Я помню, как погибших детей вывозили на машинах, как свисали их оголенные маленькие ручки, это было очень страшно, и в глазах эта картина стоит до сих пор, - говорит Евгения Алексеевна.

После пожара судьба разъединила Женю с братом: ее положили на лечение в больницу, а Колю вывезли в детский дом, который находился в Тутаеве Ярославской области. Тогда уже была уже открыта Дорога жизни по Ладоге.

Второй шанс

С теплотой Евгения Алексеевна вспоминает свою воспитательницу Анну Гавриловну, которая сопровождала детей в детский дом на теплоходе по Ладоге до Вологды, а потом на поезде до Ярославля. Еле сдерживая слезы, Евгения Алексеевна начинает свой рассказ о Дороге жизни:

- Было три теплохода, один с вещами шел позади. Мы лежали на полу, как селедки в бочке, боялись даже пошевелиться. Воспитатели нас успокаивали: «Тише, дети, всё хорошо». Немцы пролетали над нами низко, бомбили, было очень страшно.

К сожалению, Дорога жизни не для всех оказалась таковой. Теплоход с детьми, идущий впереди, ушел под воду, роковой оказалась бомбежка и для судна с вещами.

«Я твой брат»

Как говорит Евгения Алексеевна, детский дом ее выучил, выкормил и дал образование:

- Я мечтала работать воспитательницей. Но директор детского дома сказала: «Пойдешь в медики, потом вернешься к нам». Медицина так медицина. Вот и стала фельдшером­акушеркой. Будучи студенткой, два раза в месяц приезжала в детский дом, там мне давали сухой паек. Техникум обеспечивал нас жильем, выделяя деньги хозяйкам, у которых мы снимали комнаты во время учебы.

На втором курсе учебы Евгению поселили к учительнице - Анне Васильевне Никитиной. Узнав ее историю, она предложила отправить запрос в адресный стол. Спустя некоторое время Евгения Алексеевна получила ответ, что ее брат проживает в Подольске.

- Сразу же написала ему письмо. А он мне отправил телеграмму: «Я твой брат», больше никакого текста не было.
Конечно, я была очень рада. После окончания второго курса я к нему поехала. С деньгами помог детский дом, директор мне их вместо сухого пайка дала, - говорит Евгения Алексеевна.

Дорога на Киргизию

А после окончания училища Евгению Алексеевну по комсомольской путевке отправили в Киргизию, где она проработала 44 года, вышла замуж за пчеловода и родила детей. Первое время, как признается Евгения Алексеевна, было страшно среди незнакомых людей, не зная языка. Но потом освоилась.

В Киргизии Евгения Алексеевна работала заведующей родильным домом. В то время женщины очень часто рожали на дому.

- Принимая роды, я одновременно испытывала и трепет, и радость, и слезы, и страх. Ведь бывали сложные ситуации, а ближайшие медицинские учреждения за 8 да за 40 километров. А из транспорта - лошадь с телегой. Вот принимаешь роды, а сама про себя молишься: «Господи, только бы всё хорошо было у матери и ребенка», - вспоминает Евгения Алексеевна.

В поисках подруги

Из Киргизии в Вологду Евгения Алексеевна уехала уже в 2004 году, ее забрал к себе сын. Поиски отца, к сожалению, не увенчались успехом. Сейчас у Евгении Алексеевны пять внуков и два правнука.

Во время нашего разговора блокадница Ленинграда обратилась ко мне с просьбой помочь найти ее подругу Валентину, с которой она находилась в одном детском доме. Мы выложили информацию в социальные сети. За два дня посты собрали более 500 лайков и 200 репостов. К сожалению, подруги уже нет в живых, но откликнулась ее дочь. Теперь они с Евгенией Алексеевной поддерживают связь по телефону.

В конце интервью я поинтересовалась у Евгении Алексеевны, живет ли в ее сердце ненависть к фашистам?

- Нет, после окончания войны я видела, как их гнали по Угличскому тракту. Мне интересно было посмотреть, какие они, немцы. Их гнали, как арестованных. Никто не кидал в них камней, не кричал в спину проклятия. Страшно. Больно. И милосердно. По­человечески.

Ирина Лучина

Фото из архива героини